Кровавый январь.
06.01.2016 14:20
Народный фронт Азербайджана (НФАз) в период своего зарождения носил достаточно демократический характер. Это были действительно представители интеллигенции, люди, недовольные существовавшими в государстве недостатками. Но летом 1989 г. старые члены НФАз с ужасом вдруг стали обнаруживать, что на многих важных постах во Фронте появились совершенно новые люди, никогда не участвовавшие, ни в каких демократических движениях. Это были беженцы из Армении, Нахичевани, люди из очень влиятельного в республике номенклатурного клана Г.Алиева. Их задачей было выгнать с поста первого секретаря республиканского ЦК боровшегося с этим кланом Везирова. Для этого эмиссары клана постоянно встречались с лидерами Народного фронта и помогали им, в том числе материально. К началу 1990 г. в руководящих органах НФАз интеллигенция была оттеснена на задний план, а главенство взял в свои руки «штаб национальной обороны». Используя вывеску НФАз, «штаб» стал готовить свои «вооруженные силы» - боевиков, которые были сведены в отряды численностью 20-30 человек, жестко управлялись, имели инструкторский состав и нацеливались на действия в строго обозначенных районах, установленных зонах влияния. Подобные формирования были созданы также и на морском пароходстве и судах «Каспнефтефлота». Имели они своих сторонников в органах власти, правоохранительных органах.
В городе становилось все тревожнее. И в это же время что то - не очень понятное творилось на Каспийской военной флотилии. Как вспоминал один из командиров корабля КВф Александр Сафаров: «Новый год встретили спокойно, но напряжение нарастало с каждым днём.
Дней через десять, на всех кораблях изъяли стрелковое оружие, погрузили на законсервированный СДК, и отбуксировали на рейд, где и поставили на якорь, оставив для охраны двух офицеров и четырех матросов.
Кто распорядился разоружить нас перед самыми событиями неизвестно до сих пор.
Накануне Старого Нового года нам выдали денежное довольствие, и разрешили отпустить по пятьдесят процентов офицеров и мичманов отвезти деньги семьям.» Там то в городе моряки и стали свидетелями начавшихся беспорядков.
11 января в Ленкорани была свергнута советская власть и город перешел в руки представителей Народного фронта Азербайджана, там был создан «временный комитет обороны». В этот же день в Баку прошел митинг с требованием отставки республиканского правительства, которое, по мнению собравшихся, не в состоянии решить проблемы с Нагорным Карабахом. Выступавшие требовали также выселить армян из Баку. Именно эту дату как начало армянских погромов называет занимавший тогда пост председателя КГБ Азербайджана Вагиф Гусейнов. Бывший глава КГБ Азербайджана признался, что беспорядки в Баку тщательно готовились Народным фронтом. В. Гусейнов: «В октябре 1989-го я встретился с лидерами Народного фронта - будущим президентом Азербайджана Абульфазом Эльчибеем и Этибаром Мамедовым. Тогда я их спросил: «Почему вы не хотите пойти по пути народных фронтов Литвы, Латвии и Эстонии? Вы тоже можете в рамках конституции и существующих законов добиваться избрания в Верховный Совет». Они ответили, что, мол, каждая страна имеет свои особенности. «И вообще, завоевание свободы не бывает без крови. Да, мы знаем, что будут жертвы! Но это будут жертвы во имя свободы!». «Вы берете на себя ответственность за будущие жертвы? Вы сознательно ведете людей на кровопролитие?» - воскликнул я. «Да, мы считаем, что чем больше прольется крови, тем лучше будет сцементировано мужество и идеология нации» - таким был ответ». Но широкомасштабно погромы армян в Баку развернулись с 13 января. Около двух часов дня 13 января на площади Ленина начался митинг, на котором собралось около 70 тысяч человек. На митинге было объявлено о создании Совета Национальной Обороны (СНО), на следующий день после того, как ряд сел Ханларского и Шаумяновского районов подверглись нападению армянских "боевиков". По утверждению X. Гаджи-заде, формирование СНО было санкционировано партийным руководством республики. После митинга разделившаяся на группы толпа под руководством активистов НФАз начала дом за домом «очищать» город от армян. В 3 часа ночи 14 января хулиганствующие группы были рассеяны силами правопорядка. За организацию массовых бесчинств было задержано 11 человек. Однако уже вечером 14 января беспорядки снова возобновились. Чтобы действовать без опаски, основные усилия лидеров НФАз стали откровенно направляться на то, чтобы нейтрализовать действия МВД республики, проверить свои возможности организации массового террора, раздробления и торможения концентрированных действий правоохранительных органов многочисленными акциями насилия в различных районах города. Следует отметить, что своего экстремисты добились. Части МВД республики оказались неспособными предотвратить случаи вандализма и разбоя, поскольку была парализована морально-психологическая готовность милиции и руководства республики оказать достойный отпор насилию. Беженцы потом рассказывали, что существовала чёткая схема осуществления насилия: группа погромщиков, ворвавшись по указанным адресам в квартиры армян, начинала избиение и насильственные действия. Существует множество свидетельств об совершенных с исключительной жестокостью зверствах и убийствах. Армян выбрасывали из окон, забивали железными прутьями и ножами, насиловали женщин, многих сжигали заживо. Затем следовал визит членов НФАз с так называемыми «законно оформленными» документами в квартиру. Погромщики предлагали армянину, владельцу квартиры, для спасения своей жизни немедленно отправиться в порт. Очевидцы свидетельствуют, что как только армянского жильца выдворяли из его дома, сразу же появлялся новый хозяин с официальным ордером в руках. Армянам позволяли брать с собой только то, что они могли унести с собой. Остальное имущество, документы на дом, ценные вещи, даже книжки сберегательной кассы конфисковывались.
Многие армянские семьи нашли приют в воинских частях, в частности, в музее боевой славы и других помещениях 295 мотострелковой трижды орденоносной Херсонской дивизии, дислоцированной в Баку. Именно части этой дивизии станут чуть позже главной ареной, так называемых, «бакинских событий».
Моряки флотилии тоже как могли, пытались помочь, защитить пострадавших. Александр Сафаров вспоминал: «Передав матери деньги, я зашел к родителям моего старого друга.
Сам друг давно жил в Москве, а родители и дочь оставались в Баку. И были они, увы, армянами.
Вот я и отправился предупредить их об опасности и посоветовать уехать хотя бы на время.
Отец друга, подполковник железнодорожных войск в отставке, заслуженный инженер республики, награжденный орденом "Знак почета" за строительство большинства железных дорог в республике, не верил, что его могут убить в родной стране только за национальную принадлежность. Там я застал друга дочери, его недавно сбила машина, нога была в гипсе, и он отлеживался у них. Олег, так его звали, занимался видеосалонами. Был тогда такой бизнес. Он скептически отнесся к моему совету уехать, стал уверять, что им ничего не грозит, что все его партнеры по бизнесу - азербайджанцы, при необходимости прикроют, поскольку он у них за главного, и, кроме того, он наполовину еврей, а евреев азербайджанцы считают своими. Только он изложил свои доводы, как раздался телефонный звонок. Трубку снял Георгия Яковлевич, молча выслушал, побледнел и сказал:
- Балаянов громят! Бэлу избили, сына куда-то увезли, а дочь за волосы таскают по двору. Значит сейчас и к нам придут.
Балаяны - это семья его приятеля и сослуживца, к тому времени уже умершего.
Я предложил им немедленно идти к нам, русских еще не трогали, а мою мать принять за армянку мог разве что слепой. Но семидесятилетние люди настолько растерялись, что были совершенно не способны пройти два квартала до моего дома. Второй телефонный звонок касался уже меня.
Мать сообщала, что звонили из части, на флотилии объявлена "Боевая тревога", и мне надлежит немедленно прибыть на корабль, а еще звонил мой мичман и сказал, что он за мной заедет.
Уйти сразу я не мог, пришлось подождать пока приедут вызванные Олегом приятели, и, убедившись, что семьёй друга занимаются, я отправился домой.
Я еще успел переодеться пока подъехал мичман на своей машине.
По пути мы видели, как действуют погромщики, группы молодых вооруженных азербайджанцев, численностью штук по двадцать-тридцать, врывались в квартиры армян, зверски убивали хозяев, не считаясь с возрастом и полом, после чего приступали к грабежу.
К ним, с энтузиазмом, присоединялись соседи жертв, тут же захватывая освободившуюся квартиру, дрались между собой, не поделив что-нибудь из награбленного.
Трупы выбрасывали в окна, и на улице над ними продолжали глумиться. Женщин и мальчиков, прежде чем убить, по очереди насиловали на глазах у всех. Дети не отставали от взрослых, тащили все, что могли унести, под одобрительные крики родителей.
На площади "Украины" штук сорок этих зверей насиловали 15-летнюю армянку, сменяя друг-друга под восторженное улюлюканье их же женщин и детей.
На улице Камо на балконной решетке распяли девочку лет десяти, она висела там до самого ввода войск, А около кинотеатра "Шафаг" на костре живьем жгли детей.
А мы бездействовали.
Люди бежали к нам за помощью, а командование флотилией давало только одно приказание: "Ждать команды!"
Правда, людей пропускали на территорию флотилии, но я не уверен, что это делалось с ведома командования.
С началом погромов, произошло и первое нападение на военных.
С десяток местных захватили детский сад, в котором было много детей офицеров. Потом они говорили, что собирались прикрываться детьми, если военные начнут действовать, или менять их на оружие. Одной из воспитательниц удалось выскочить на улицу, и сообщить об этом группе офицеров, спешащих по тревоге в часть. Ребята не стали дожидаться решения командования, и бросились на выручку. Всё было сделано так стремительно, что эти суки растерялись и были обезоружены голыми руками.
На следующий день, толпа примерно в пять тысяч особей, приблизилась к территории флотилии.
На корабли передали приказание организовать оборону.
Очень разумное приказание, если учесть, что оружия ни у кого не было.
- Что делать будем?- спросил, прибежавший ко мне командир СКР, стоящего в ремонте. - Ты сможешь меня из гавани вытащить? (ремонтирующийся корабль лишен хода, боезапаса, топлива и вообще у него мало что работает).
- Только от стенки смогу оттащить, а в канал мы вдвоем не поместимся. Разворачивай орудия на ворота завода. Они оттуда пойдут. Попробуем на испуг взять.
Орудия сторожевика развернули вручную, а мы нарубили кусками кабель берегового питания, получились неплохие дубинки.
- Дожили!- констатировал один из матросов, - Флот дубинами воевать собрался.
- Ничего не поделаешь, будем отбиваться до последнего!- пытался ободрить я подчиненных, - Попадать им в руки живыми нельзя, ремней со спины нарежут. В крайнем случае, попробуем выйти в море, если они фарватер не заблокировали.
Оборудовали ложные пулеметные гнезда... в общем, создали грозный вид.
К счастью до схватки не дошло. Даже этим ослам не пришло в голову, что нас заранее разоружило собственное командование, а целый корабль, загруженный под завязку стрелковым оружием, как специально им подставило, бери, не хочу.
Вот они и не отважились нас штурмовать, остановились на подходах, подогнали бензозаправщики к жилым домам, и, угрожая сжечь их вместе с людьми, приступили к переговорам, одновременно занявшись более безопасным занятием, чем стычка с войсками - выбрасыванием младенцев в окна роддома им. Крупской.»
15 января в дополнении к несущейся по Баку трагедии, добавилась и природная катастрофа. 15 января 1990 г. в 6.57 в Баку на возвышенном участке Баиловской «шишки» произошел оползень северо-восточной части склона. В результате оползня полностью уничтожены объекты воинской части Каспийской флотилии: здание МИС и ОКС, комплексное здание в составе столовой, клуба и управления связи, здание базовой гидрометеорологической станции, здание трансформаторной подстанции ТП-4, здание котельной при МИС. Полностью разрушены автодорога и инженерные коммуникации (водопровод, теплотрасса, кабели связи и энергоснабжения), проходящие через оползневый участок. Два корпуса штаба, расположенные в верхней части оползня, получили значительные повреждения и находились под угрозой обрушения. Снесено около половины здания типографии и кинобазы, разрушена торцевая часть здания финчасти. Частичное повреждение получило трехэтажное здание учебных классов и медчасти. Обломками здания столовой было завалено 28 человек, из них 21 погиб. Первые оползневые проявления на территории Браиловской «шишки» были зафиксированы в июле 1952 г., как оказалось причиной этого было увлажнение грунтов склона за счет утечек воды из водопроводной линии и переливов из резервуаров. Недочеты были исправлены и тридцать лет все было спокойно. Но в 1986 г. произошла вторая активизация оползня, выразившись в значительных повреждениях и деформациях административных зданий флотилии, асфальтового покрытия дорог, разрушения лестничных площадок. Проведенные после этого инженерно-геологические изыскания установили что причинами оползня являются те же причины что и в 1952 г., значительные утечки воды из водопроводно-канализационной сети, полив растений без учета норм, утечки из крупного водного резервуара, расположенного выше, наличие оврагов, аккумулирующих воду природных осадков. Причина этого оползня видимо была та же самая, хотя возможно и не без помощи доброхотов. Александр Сафаров вспоминал: «К нам прибыл Главнокомандующий Военно-морским флотом и депутат Верховного совета СССР от Ленкорани адмирал флота Чернавин с группой офицеров Главного штаба ВМФ.
Третий день резни, 15 января начался со страшного грохота. Сначала послышался звук, напоминающий взрыв, потом гул, и новое здание штаба флотилии на Баиловской шишке исчезло в облаках пыли. Штаб сполз по склону, разрушив и засыпав обломками столовую береговой базы бригады ОВРа.
Официально причиной обрушения штаба стал оползень, однако время случившегося, вызывало сомнения в правдивости этой версии.
От штаба уцелела одна стена с балконом и Главкомом на нём. Он как раз вышел на балкон осмотреться, а возвращаться ему оказалось уже некуда. Под обломками зданий погибло 22 человека, и среди них мой хороший товарищ капитан 3 ранга Виктор Зайченко.
Его задавило перекрытием в кабинете на втором этаже над столовой. У Вити осталось трое сыновей.
Остальных засыпанных нам удалось откопать, покалеченных, но живых.
Оползень по времени совпал с началом завтрака личного состава, но, к счастью, завтрак по какой-то причине задержался, и людей еще не привели. Если бы не эта задержка, жертв было бы намного больше. А так под обломками оказался лишь камбузный наряд, да те кто находился в помещениях над столовой.
Раскапывали развалины, в основном, вручную. Из города пригнали несколько автокранов, но крановщики-азербайджанцы вывели их из строя и, бросив сломанные машины, смылись.
Я пришел на разбор завалов с десятью матросами, в сопровождении начальника вспомогательного флота капитана 2 ранга Тараева, командира 75 группы судов обеспечения капитана 3 ранга Анисимова, иинженер-электрика капитан-лейтенанта Грибанова.
Позже, если вы дочитаете мой рассказ до конца, то поймете, зачем я всех их перечислил. На них сразу напустился начальник штаба флотилии контр-адмирал Зинин (вскоре он станет командующим и вице-адмиралом, и очень озаботится моим внешним видом после выхода из азербайджанского плена.)
- Что вы вырядились как на прогулку?- орал он, - Мне тут руководители не нужны! Здесь нужны рабочие руки, камни таскать!
Минут через пять с места раскопок смылся Тараев, а следом за ним Анисимов и Грибанов. Вечером Анисимов прислал передать мне, чтобы мы заканчивали работу и возвращались, так как пришла моя очередь заступить на вахту по охране части, а они уже своё отстояли и нуждаются в отдыхе.
А в городе продолжалась резня.»
По официальным данным МВД СССР на 16 января, с 11 по 16 января в Баку погибло 56 человек (из них 8 азербайджанцев), в том числе двое представителей общественного порядка. 156 человек получили телесные повреждения, было совершено 167 погромов и поджогов.
Из интервью командующего Каспийской флотилией контр-адмирала В.Лященко корреспонденту ТАСС: «К сожалению, беда вошла и в жизнь людей флотилии. Обстановка стала накаляться с середины января. Вначале экстремисты требовали отдать на их суд работающих в госпитале армян - врачей и медсестер. Потом потребовали снять памятную доску С.Шаумяну с флотского Дома офицеров. Мы, конечно, отказали. Но экстремисты дождались своего часа и в страшную ночь погрома одну нашу сотрудницу - армянку изнасиловали на глазах детей, у другой убили отца и ранили мать. Одного нашего офицера вышвырнули на улицу только за то, что он снимал комнату в армянской семье.»
В ходе бесчинств сотрудниками милиции и военнослужащими внутренних войск была предотвращена расправа над 616 армянами, 110 человек были переправлены к родственникам в безопасные места, 70 - укрыты в зданиях РОВД. На 17 января на охране общественного порядка было задействовано 7720 сотрудников милиции, 5.900 военнослужащих внутренних войск МВД СССР, 1.320 человек в рабочих отрядах добровольного содействия милиции, более двух тысяч дружинников. Однако очень много сотрудников милиции и военнослужащих внутренних войск особенно азербайджанской национальности устранились от выполнения своего долга, а тем кто готов был реально пресекать противоправные действия всячески мешали. Капитан Г. Канарский из местного конвойного батальона внутренних войск, который в течение этих дней несколько раз выезжал на погромы и ловил мародеров (кстати, среди них были азербайджанцы, грабившие квартиры азербайджанцев), рассказал корреспондентам «Известий», что существует жесткий приказ военнослужащим не применять оружие и даже не брать его с собой. Канарский считает, что эту ситуацию нельзя назвать нормальной, поскольку войска не в состоянии дать должный отпор экстремистам.
Военнослужащие, выполняя свой конституционный долг, все чаще вступали в стычки с погромщиками защищая мирных граждан. Так во второй половине 16 января группа военнослужащих ВВ МВД во главе с командиром роты капитаном Е.Пилигиным в течение нескольких часов отбивалась от толпы бесчинствующих молодчиков, спасая от кровавой расправы семью. Жизнь их и солдат, была спасена благодаря четким и грамотным действиям офицера, выдержке и самообладанию солдат. Естественно лидеров НФАз это не устраивало, и они всячески мешали этому. Узнав, что в город стали прибывать части внутренних войск, лидеры Народного фронта провели массовую акцию по вовлечению горожан в кампанию гражданского неповиновения, используя лживые лозунги о том, что военнослужащим поставлена задача уничтожать азербайджанское население в отместку за армянские погромы. Слово специальному корреспонденту газеты «Труд» В.Белых находившемуся тогда в Баку, материал от 18 января: «Когда пишутся эти строки, большая толпа людей перекрывает вход в здание, где я нахожусь. Здесь расположена одна из частей внутренних войск, срочно переброшенных в Баку. Подъезды к зданию заблокированы автомобилями.
Преграды эти не единственные. К утру вчерашнего дня все подъезды к Баху оказались перекрыты грузовиками. К ним целый день подтягивались группы людей.
Главная их цель - помешать введению комендантского часа, не дать возможности свободного перемещения воинским частям. Толпа окружила Сальянские казармы. Раздаются призывы в мегафон: «Не выпускайте их. В случае чего - ложитесь под танки».
К середине дня стали перекрывать улицы уже внутри города. Надо сказать, что из-за таких действии прибывающие подразделения не могут уже войти в Баку. Те же, которые находятся в нем, потеряли мобильность из-за преград и из-за того, что часть техники, едущей на платформах по железной дороге, остановлена почти за двести километров от города.
Вот на этом пятачке, где сейчас собирается толпа, вчера было совершено нападение на бронемашину, ее экипаж - солдаты и офицер получили телесные повреждения... Их части пришлось прорываться сюда через несколько заслонов.
- Во время ночного марша дорогу нашей колонне перекрыли несколько крупнотоннажных грузовиков и скопление людей,- рассказывает майор Павел Демченко. - Мы развернулись и поехали по другой дороге. Мне было приказано возглавить специальную группу из 20 человек на случай непредвиденных обстоятельств. Но и на другой трассе - заслон. Исполняющий обязанности командира полка подполковник Карпов обратился к пикетчикам с просьбой освободить путь и объяснил противоправность их действий. То же самое повторил на азербайджанском языке полковник милиции из Сумгаита Алиев. Бесполезно. Тогда мы вынуждены были применить силу - растащить машины. Следующие несколько пикетов расступились сами...
- Мы уже были здесь осенью 1988 года, - рассказывает замполит части подполковник Николай Зайцев. - Тогда все было несколько иначе. Сейчас резко выделяются в собирающихся группах организаторы. Перемещаться крайне тяжело. Своих машин у нас мало, а когда придают гражданские автобусы, водители бросают их и уходят. Угрожают и тем людям, которые работают в контакте с военными. Поэтому нашим солдатам пришлось четверо суток сидеть на сухом пайке, даже без чая.»
Не стоит думать что погромы 15 января завершились, они продолжались и дальше, может только чуть меньше. Согласно сводкам пресс-центра МВД СССР, 16 января выявлено 64 погрома квартир в которых проживали армяне, в отличие от ранних случаев большинство из квартир были пусты, из-за бегства их хозяев, за сутки в Ленинском районе были освобождены 30 армян-заложников, 17 января в Баку было совершено 45 погромов и поджогов жилых домов, 19 января - 43 погрома.
Что бы окончательно изгнать армян из Баку и тем самым лишить их возможности позже предъявить свои претензии на собственность, была создана республиканская эвакуационная комиссия. В ее составе были работники партийных и советских органов, руководители транспортных организаций, предприятий общепита, врачи. Ими была организована эвакуация лиц армянской национальности на паромах. В пути им оказывалась медицинская помощь, их снабжали продуктами и водой. Безопасность им обеспечивали внутренние войска. Представители Народного фронта своими действиями и угрозами вынуждали армянское население покидать город.
15 января из Баку в Красноводск начались отправки изгнанных из своих квартир армянских семей, на паромы, рассчитанные на 250 человек, грузили в несколько раз больше. 15 января двумя паромами в Красноводск были эвакуированы 660 армян. На пароме «Советский Таджикистан» люди сидели в автобусах, в трюмах, так как не было свободных мест в каютах и залах. Уехали без верхней одежды.
16 января в Красноводск прибыл паром «Советская Калмыкия», на борту которого более девятисот человек. В тот же день в 18 часов прибыл паром «Советская Нахичевань», на борту которого предположительно более тысячи человек. В основном старики, женщины и дети.
За двое суток 15 и 16 января морем и по воздуху было вывезено 2099 человек. Среди беженцев есть раненые, больные, люди пожилого возраста. Всем нуждающимся оказывается неотложная медицинская помощь. На паромной переправе развернуто шесть врачебных бригад, которые работают круглые сутки. Комиссия из Красноводска отправляет беженцев в те города страны, где их ждут родственники и друзья. Сейчас и в Минеральных Водах прибывшие получают билеты на самолеты в Краснодар и Сухуми, Ереван и Днепропетровск.
17 января за день из Баку эвакуировано морем 1.550 человек, самолетом - 200. «Советский Таджикистан» и «Советская Грузия» - два парома, которые в этот день переправляли беженцев на восточный берег Каспия. Все расходы за перевозку взяло на себя Каспийское морское пароходство. Как сообщили в Бакинском городском комитете Компартии Азербайджана, количество беженцев возможно превысит 30 тысяч человек. Уехать на пароме из Баку был единственный возможный путь покинуть город. Но слухи, ходившие среди беженцев, не давали расслабиться и в море на пароме. Так на пароме «Советская Калмыкия» в море во время рейса умерли двое - мужчина и женщина в возрасте 85-90 лет. 18 января в Красноводск прибыли паром «Советская Калмыкия» с почти 700 беженцами и «Советская Грузия». Экипажи судов от такой работы тоже устают, как физически, так и морально. Капитан парома «Советская Калмыкия» М.Ахундов: «В Баку правоохранительные органы помогли обеспечить прием беженцев на борт. Более полусуток шли к туркменскому берегу. Члены команды не спали. Не до отдыха было. Чтобы разместить беженцев, моряки предоставили им свои каюты, были использованы также музыкальный салон, другие помещения парома. В пути следования накормили людей, обеспечили нуждающихся теплой одеждой.» Испытавший все ужасы бегства Карен Арутюнян, тогда 11 летний мальчик вспоминал: «... рано утром подали паром. Солдаты оцепили причал. Люди рвались на паром, азербайджанцы за оцеплением что-то орали. Я стоял лицом к лицу со щитом солдата. Затем нас начали запускать на паром. Нам еще повезло. Мы ехали в салоне. А некоторые в машинном отделении. Нам рассказывали, что первый паром был потоплен азербайджанцами, благо он был пустой. Паром, на котором ехали отец с сестрой азербайджанцы хотели потопить, но с Красноводска вылетел не то самолет, не то вертолет и потопил азербайджанский катер. Я помню, мы вышли на палубу. Мне стало страшно. Был шторм, а может мне так показалось, ведь я впервые выходил в открытое море. На пароме была волейбольная сетка. Не помню, сколько мы плыли.
18-го января, кажется утром, мы прибыли в Красноводск.»
Помимо судов Каспийского морского пароходства, к переброске беженцев подключились корабли Краснознаменной Каспийской флотилии. Мирное население, спасаясь от расправы экстремистов, укрылось в военном городке флотилии. Здесь под охраной моряков люди чувствовали себя в безопасности. Для них были организованы пункты питания и обогрева, у причалов скопилось несколько сот человек, среди которых было немало детей, женщин и стариков. Командование приняло решение эвакуировать беженцев на военных кораблях. Руководил эвакуацией командующий флотилией контр-адмирал Лященко. Первым в море вышло учебное судно «Ока». В течение ночи с 15 на 16 января из Баку учебным судном флотилии вывезено в Махачкалу 165 человек. Следом вышло кабельное судно «Эмба» и четыре гидрографических судна. В неприспособленных для перевозки такой массы пассажиров каютах и кубриках кораблей экипажи постарались создать максимальные удобства для эвакуируемых. В пунктах высадки - Махачкале и Красноводске - через сутки беженцев встретили моряки подразделения, которым командует капитан 3 ранга А.Гавриленко. Было организовано размещение, а затем и отправка людей в те районы, куда они пожелали выехать. Всего флотом было эвакуировано свыше 800 человек.
Ночью 20 января в морской порт Красноводска из Баку прибыл последний паром с сотнями беженцев. После этого переправа беженцев паромами из Баку в Красноводск прекратилась в связи с введением чрезвычайного положения в Баку. Всего с 15 января паромами было перевезено 9600 человек.
Отчетливо осознавая, что войны армии, руководствуясь гуманными соображениями, не останутся безучастными к противоправным действиям экстремистов, лидеры НФАз, начиная с 16 января организовалиблокирование воинских частей, военных училищ и городков, Краснознаменной Каспийской флотилии, мест компактного проживания офицеров и прапорщиков, подъездных путей к аэродромам. Так, накануне этих событий было самовольно захвачено 105 квартир военнослужащих, 7 квартир разграблено и 7 сожжено. Полностью уничтожены две крыши домов офицерского состава. Выступления боевиков носили откровенно антиармейскийагрессивный характер имели целью сломить морально-психологическую готовность войск, помешать им защите конституционных устоев в республике; проводилась активная работа по склонению на свою сторону военнослужащих из числа лиц коренной национальности. Ставка делалась именно на то, что удастся добиться выступления с оружием в руках солдат-азербайджанцев, подчинить своему влиянию прапорщиков местной национальности, ведающих складами с вооружением, и посеять сомнения и колебания в среде офицеров, представлявших Азербайджан в Вооруженных Силах.
Предприняли погромщики попытку захватить Военно-морское училище (КВВМКУ им. С.М. Кирова). На требование нападавших выдать офицеров-армян и их семьи на расправу, начальник училища вице-адмирал Жданов Леонид Иванович продемонстрировал готовность к отражению любого нападения, и пообещал перебить всех до единого, если они посмеют двинуться с места. Решительность адмирала и свежая еще память о действиях курсантов в Сумгаите остудили пыл нападавших, и они ретировались. Больше в училище они не совались. Более того 250 курсантов училища и 13 офицеров были направлены на охрану здания ЦК, с задачей не допустить, чтобы толпа прорвалась в здание, и обеспечить охрану второго секретаря ЦК Компартии Азербайджана Виктора Поляничко. Старшим этого отряда был назначен капитан-лейтенант Особого отдела флотилии. Моряки сумели просочиться в здание ЦК и заблокировать его. В течение нескольких дней они оставались на посту в здании окруженные многотысячной толпой. Направленное им на подмогу подкрепление пробиться к ним не смогло. Доставленные морем на катерах курсанты училища, после высадки на побережье, столкнулись с тем они к зданию ЦК пройти так и не смогли: толпа на площади была словно сцементированная.
Не последней целью боевиков были военные склады, в том числе и принадлежащие ВМФ. В Баку было три флотских арсенала. Один в городе, в поселке Зых - это "корень" Апшеронского полуострова. Еще с царских времен построенные подземные хранилища: ракеты, снаряды, торпеды, глубинные бомбы - всё для флота. Это центральный арсенал, очень капитально обустроенный. Филиал центрального арсенала находился от центра Баку на юг, в сторону Ленкорани, в поселке Гобустан, недалеко в горах: не подземный, а наземный. Там орудия корабельные, пулемёты разного калибра, разнокалиберные орудия для СКРов - сторожевых кораблей 40-го и 50-го проектов. Там же находился наш запасной командный пункт командования флотилии: огромные подземные помещения с принудительной вентиляцией и кондиционерами, автономной электростанцией и системой связи. Целый городок с казармами. Народу немного: в основном связисты и обслуживающий персонал - что-то около 80 человек. Охрана небольшая. И третий - у "клюва" Апшеронского полуострова, в 63 километрах от "корня" полуострова. Здесь были и подземные, и наземные хранилища, где хранился НЗ на случай войны. Здесь же складировалось и химическое оружие. В 30 километрах от склада был наш военный аэродром "Кала". Именно на третий склад чаще всего нападали боевики, зная, что там колоссальные запасы вооружения. Все их атаки были отбиты.